«Твое место здесь, в уголке. Сиди и молчи», — прошипела тетка, брезгливо указывая на крошечный столик у самого входа на кухню. Я стояла посреди сверкающего ресторана в своем единственном приличном платье, и щеки горели от унижения. Мои богатые родственники устроили званый ужин для «важного человека», от которого зависела судьба их бизнеса, а меня, простую медсестру, позвали для массовки. На роль постыдной бедной родственницы, которую лучше спрятать от чужих глаз. Я послушно села, глотая слезы, и даже не подозревала, что всего через час весь этот пафосный мир рухнет...

— Пусть за тобой смотрит тот, кому ты квартиру подарила. Слова повисли в воздухе тесной кухни, словно осколки разбитого стекла. Юлия медленно положила телефон на стол рядом с нетронутой кружкой остывшего чая. Экран ещё несколько секунд подсвечивал контакт «Бабушка», потом погас. Девушка откинулась на спинку скрипучего стула и закрыла глаза. В груди всё дрожало — то ли от злости, то ли от облегчения. Наконец-то она это сказала. После стольких лет молчания, улыбок через силу и вежливых «конечно, бабушка», она выплеснула то, что накипело...