– Вер, я тогда... я запутался. Долги были. Большие. Грозили... неприятностями. – И ты решил продать квартиру. – Я бы купил другую! Меньше, но... – Хватит. Уходи. – Вер... – УХОДИ! Встаёт. Идёт к двери. Оборачивается: – Я любил тебя. По-своему, но любил. – По-своему – это как? Готов был выкинуть на улицу? – Я был дураком. – Был и остался. Уходи, Паша. И забудь сюда дорогу. Уходит. Я запираю дверь на все замки. Сползаю по стене на пол. И реву. Первый раз за три года реву по-настоящему. Не от обиды – от облегчения...

Михаил Оксанич Хоть красься, хоть не красься,  хоть в блонд, хоть в натурал,  не скроешь ты напастья,  не сменится финал! Хоть коротко, хоть длинно,  хоть наголо совсем,  в окне всё та же тина,  не смыть её ничем… Да, можно кардинально  отрезать, иль пришить,  но этим нереально  проблемы разрешить. Да, скроешься вуалью. Ну, раз! Ну, пять! Ну, сто! Но сделать...