Я уже неоднократно отмечал, и отмечу ещё раз, что одной из уникальных особенностей советского кинематографа является отказ демонстрации как таковых «злодеев» в фильмах. Разумеется, если мы не говорим про какие-то детские сказки или прочее, когда «добро побеждает зло», но в остальном, у советского кинематографа практически нет как таковых «плохих» персонажей. Да, могут быть антагонисты, интересы и действия которых противопоставлены мотивам протагониста (главного героя), но едва ли их можно назвать «злодеями» или вообще «отрицательными персонажами»...

Конечно, чего он ожидал? Что мать его любимой, только что схоронившая зятя тут же бросится ему на шею? Будет помогать единственной дочери с другим мужчиной? Рассказывать ей какой он хороший? Даже если бы она ничего не знала от Катрин, кто сказал, что будет доверие и уважение? Ничего не будет… Другого отношения к себе он и не заслужил. Ничего кроме «спасибо, что не отказываешься от своей дочери». Жалким быть, просить уважения? Настаивать на своем праве ее видеть, когда захочется, потому, что так пообещал на словах Санька? Если Аня...