Свекровь стояла посреди моей гостиной с видом владелицы мира, разглядывая мебель так, словно оценивала имущество должника. Её пальцы с маникюром цвета засохшей крови скользили по спинке дивана, который я выбирала три месяца, откладывая с каждой зарплаты. — Ну что, Леночка, — протянула она с фальшивой теплотой, — теперь, когда ты стала частью нашей семьи, пора бы и о старших подумать. Я присмотрела эту квартирку для себя. Уютненько, недалеко от центра. Самое то для пожилого человека. Я поставила чашки на стол чуть резче, чем планировала...

— …ты ведь единственная, кто на него по-настоящему влиял, Леночка. Он тебя слушал, он к тебе тянулся. Я же видела, как у него глаза горели, когда вы вместе были. Лена стояла, прислонившись плечом к дверному косяку, и не делала ни малейшего движения, чтобы пригласить гостью внутрь. Дверь была приоткрыта ровно настолько, чтобы можно было вести разговор, но сам проём был почти полностью перекрыт её фигурой. Она молча смотрела на Зою Аркадьевну, свою несостоявшуюся свекровь, которая уже минут десять топталась на резиновом коврике в коридоре...