Утро в доме Иволгиных обычно начиналось с начиналось с мягкой, бархатной, наполненной смыслом тишины. Звук кофемашины, тихое жужжание робота-пылесоса, запрограммированного на десять тридцать, – симфония контролируемого быта. Алексей Иволгин, заложив руки за голову, стоял у панорамного окна своей квартиры на двадцать втором этаже. Внизу копошился город, а здесь, в этой стеклянной крепости, было спокойно и тепло. — Лен, ты видела новый отчет по дивидендам? — спросил он, не оборачиваясь, следя, как крошечная машинка внизу пытается втиснуться в невидимую ему парковку...