Тяжелый амбарный замок холодил ладонь даже через ткань рукавицы. Полина с усилием провернула ключ — механизм отозвался недовольным, ржавым скрежетом, словно жаловался на вторжение. Виталий всегда смазывал петли сам, никому не доверяя этот ритуал, но теперь хозяина не было, и металл сопротивлялся чужой руке. Девять дней. Всего девять дней, как его не стало, а дом уже превратился в проходной двор. Квартира гудела, как растревоженный улей: звон посуды, шарканье ног, приглушенные голоса, от которых хотелось спрятаться под землю...