Это давно было. Холодным зимним вечером во дворе стояла старая поэтесса. Старая, на самом деле старая. Ей почти девяносто лет было, очень много! Она стояла в нелепых ботиночках, шаталась на ветру. В стареньком вытертом кроличьем пальто, - манто, - так называется на старом языке. И в шляпке с фетровыми цветочками. А под шляпкой - большие очки, как донышки от бутылок. И парик. Волосы от старости выпали... В руке - сумочка с бумагами... Худенькая дряхлая старушка. И стоит на холоде, снег кругом, темно уже, декабрь...

Январь 1984 года накрыл Якутск морозом под сорок градусов, с ветром, что пробирал до костей. Надежда стояла у окна промерзшей избы на окраине города и смотрела, как вьюга заметает узкую тропу к соседским домам. Щека ныла — вчера, возвращаясь из школы, не уследила, ветер был сильным, и теперь кожа немного потемнела, стянулась. Надо бы барсучьим жиром помазать, да где его взять в эти времена — разве что у охотников на рынке. — Мама, холодно, — пропищала шестилетняя Аня, закутанная в два одеяла на топчане у печки...