Анна смотрела в окно на своего Дмитрия. Его спина, чуть согнутая десятилетиями труда, всё ещё хранила ту самую надёжную стать, в которую она без памяти влюбилась больше полувека назад. Он неспешно шёл по золотисто-зелёному полю за их домом, внимательно, по-хозяйски глядя под ноги. Она знала, что он ищет. И сердце её, как и пятьдесят лет назад, сладко замирало в ожидании. Каждое лето, в один и тот же день, в годовщину их скромной свадьбы, он уходил в это поле. Возвращался с самой ровной, самой гибкой и изумрудно-зелёной травинкой, какую только мог отыскать...

— Ну вы и деловые, сынок. То есть в свой праздник я должна сидеть с внуком, потому что у вас планы на вечер? Нет, дети, конечно, тоже цветы жизни, но ты мог бы привезти матери хотя бы шоколадку на Восьмое марта! — с обидой в голосе заявила Валентина. — Мам, ну это ж не день рождения, — небрежно отмахнулся Кирилл. — Ты уже взрослая, а Оля... Тут Валентина нахмурилась. Сердце обожгло злостью. — Ага. Оля молодая, а я, получается, старая карга, которой уже ничего не надо. Не женщина, в общем. Ну, спасибо, сынок, я всё поняла, — Валентина сердито прищурилась, глядя сыну в глаза...