Она сама пришла к нему ночью. Богдан тогда только приехал на объект, беспрестанно пил с местными, потому что начальник не мог – у него была язва, и взамен себя Борис Григорьевич отправлял на все посиделки Богдана. -Ты молодой, у тебя здоровье железное, – говорил он. На здоровье Богдан и правда не жаловался. И в тот вечер в очередной раз проверял его на встрече с местными. И ту девушку приметил сразу: она была некрасивая, но взгляд от неё оторвать было невозможно. Невысокая, плоская, на лице кривой шрам, волосы только длинные и блестящие, впрочем, как и у всех девушек в этих краях...

Куда ты наряжаешься? — ты будешь обслуживать гостей на юбилее моей мамы. Эти слова проскользнули в комнату как ледяной ветер. Я стояла перед зеркалом, в руках ещё удерживала цепочку с кулоном, пыталась понять, шутит ли он. На полу лежало платье — тёмно-бордовый креп, аккуратно разложенное на стуле, туфли на невысоком каблуке. Вчера вечером я специально рылась в шкафу, вынимала платье, примеряла, смеялась в одиночестве: живой цвет, вырез по-вашему, волосы смотрятся иначе. Сегодня мне было тридцать...