Вечер тёк ровно, как манка без комочков: на плите — суп, в коляске сопел Мишка, в телефоне от мужа короткое «задержусь». Юля накинула на себя куртку и, не снимая домашние тапочки — ну на минутку же! — спустилась этажом ниже к сестре: передать банку бульона и забрать у Наташи отжатые ползунки. Подъезд дремал в тёплой сырости: пыльные почтовые ящики, запах куриного бульона, кот, который всегда лежит на коврике у третьей квартиры. — Наташа? — позвала она шёпотом, чтобы не разбудить сына. Коляска скрипнула, будто возражая: «Домой пора»...

Я вернулась домой с работы с тяжелой сумкой, полной продуктов, и сразу насторожилась. Дверь в квартиру была приоткрыта, а из прихожей доносился незнакомый гул голосов и смеха. Первая мысль — Максим забыл закрыть за собой. Муж мог быть таким рассеянным. Но, переступив порог, я замерла. В тесной прихожей нашей «двушки», которую мне оставила бабушка, теснились чьи-то чужые, потертые ботинки и детские сандалии. Воздух был густым и спертым, пахло дорогой, чужими духами и чем-то жареным. Сердце упало куда-то в пятки...