Я всегда думала, что самые громкие скандалы начинаются не с крика, а с шороха. С еле слышного, вроде бы невинного шуршания — пакета с булками, письма в почтовом ящике, смски в восемь утра. В то воскресенье всё началось с шуршания полиэтиленового пакета: свекровь принесла пирожки с капустой и банку солёных огурцов. Поставила на стол, вздохнула так, будто поднимала мешок картошки, а не свою гордую матери-вдовью заботу, и сказала: — У молодой семьи должна быть дисциплина. Особенно в деньгах. Я нарезала хлеб...

Муж ушел, строители требуют долг, денег нет... Вера перебирала в уме горести, пока ехала домой, в опостылевшую деревню. Домой она добралась уже в темноте. Дождь начал накрапывать, мелкий, противный, мерзкий такой. В доме было еще более промозгло, чем утром. Вера даже раздеваться не стала, так и легла в одежде, накрывшись всем, что было. Вода снова капала с потолка, кап, кап, кап. Вера подставила таз и отвернулась к стене. Неделя пролетела как один день. Вера пыталась найти выход, звонила в банк насчет кредита, но там только развели руками...