— Сколько можно по всему дому свои микросхемы, конденсаторы, модуляторы, хренуляторы раскидывать? — голос жены Карамелькина донесся с кухни, словно гимн пресыщения супружеством. — Дима! — жена ворвалась в комнату и чуть не потеряла сознание, вдохнув густой аромат плавящегося припоя и раскаленного металла. — Я сто раз тебя просила не оставлять на стуле эти твои полупроводники! Меня сегодня рамка в метро полчаса не пропускала — и всё из-за того, что эти детали мне к заднице припечатались! — Ну так...

Тихая ночная смена в центре управления полётами, гул серверов, мерцающие огоньки на мониторах, операторы пьют холодный кофе и привычным взглядом сканируют данные с космических аппаратов. Всё как всегда — сухие графики, спектры сигналов, коды, похожие на случайные шумы. И вдруг — в этой рутине, в этом бескрайнем цифровом океане — появляется звук, от которого у инженера дрожат руки. Это не статический шум, не треск, не сбой. Это похоже на голос. Человеческий голос. Но там, откуда пришёл сигнал, нет людей...