Андрей стоял у окна, наблюдая, как отец паркуется. Третья попытка. Бампер царапнул бордюр, правое зеркало почти задело столб. — Пап, привет, — открыл дверь. — Как доехал? — Нормально. Пробки только. Виктор Павлович вошёл, прищурился в прихожей. Щёлкнул выключатель. — У тебя лампочка сдохла. — Пап, она горит. — А. Да. Андрей молчал. Третий месяц одно и то же. Солнце, туман, грязное стекло — любые объяснения, только не главное. За обедом отец уронил вилку мимо тарелки. Потянулся за солью — промахнулся...

Еще на узи врачи говорили моей маме, что ребенок родится слепой. Как они это смогли определить? Я расположилась так, что что-то держало мои глаза завязанными. Не помню, как это называется, да и не важно. Такой и родилась. Глаза освободить от этой повязки удалось, но зрение не появилось. Родители думали, что готовы к такому ребенку, но, как оказалось, нет. Сначала отец ушел из семьи, а потом, следом за ним и мать. Меня оставили на мамину сестру. Она мне стала как родная. И любила меня как родную дочь...