Вторые сутки Гюрхан следил за управляющим. Вот и сейчас он стоял на пригорке в тени раскидистой оливы, прикрываясь её серебристыми листьями. Отсюда ему хороша была видна усадьба Лейлы, с белоснежными стенами дома, утопающими в зелени лиан. Но для мужчины это было не просто задание. В его груди, там, где с некоторых пор царило холодное безмолвие, теперь поселилось что-то новое, тёплое и тревожное. И связано оно было с Лейлой. Юная, хрупкая, с полными слёз глазами она показалась ему в тот роковой день такой одинокой и потерянной в этом доме...

– Дай денег! – орала любимая младшенькая. – Имейте совесть! Вы меня хотите до паперти довести? У меня бизнес рушится! Мне детей кормить нечем! Почему меня должны волновать ваши проблемы? Зачем отцу операция, и еще такая дорогостоящая? Помрет, и Бог с ним! Он свое уже отжил… *** Слава сидел в своем любимом кресле, в просторной квартире с видом на Москву-реку, листал свежий номер журнала со своей новой повестью и пытался отогнать дурное предчувствие – с утра настроение было отвратительным. Телефон зазвонил неожиданно – Слава вздрогнул, глянул на экран и протяжно вздохнул...