Нина перестала считать дни с того вечера, когда серая лента дороги проглотила голос, смех и шаги ее мужа. В первое время она вставала по будильнику, принимала душ, завязывала волосы и распахивала окно, как делала всегда — будто точные действия могли повлиять на время, затормозить воздух, вернуть его. Потом будильник перестал звучать. Потом перестала открываться форточка. Потом затянулась пыль на фотоаппарате. Она сидела на краю дивана, держала камеру двумя руками, как кувшин с водой, и слушала пустоту...

— Подъем, спящая красавица! — голос Андрея, резкий, как удар хлыста, разорвал дремотную тишину московской квартиры. — Через два часа приедет моя мать и гости, а у нас даже не накрыт стол! Катя вздрогнула и рывком села на диване, инстинктивно обхватив руками свой огромный живот. Дневной сон, единственное спасение от подступающей слабости, был безжалостно прерван. Она медленно, кряхтя, поднялась, чувствуя, как ноет поясница. Седьмой месяц беременности превратился в настоящее испытание: свинцовая тяжесть в ногах, постоянная усталость и отеки стали ее вечными спутниками...