— Анют, ты гений! — Света вертелась перед зеркалом, любуясь своим новым платиновым блондом. — Никто, кроме тебя, так не умеет. Идеальный холодный оттенок, без желтизны! Я улыбалась, убирая инструменты. Мне сорок восемь, из которых тридцать я стою у парикмахерского кресла. Свету я стригу и крашу с тех пор, как она была студенткой. Почти пятнадцать лет. Она пришла ко мне с сожженными перекисью волосами, и я месяцами восстанавливала их, подбирала уход, колдовала над щадящими формулами. Для неё у меня всегда была "дружеская" цена...