— Продать квартиру? Ты, Борька, с ума сошёл, что ли?! — голос Зинаиды дрожал не от страха, а от ярости. — Ты хоть понимаешь, что ты сейчас сказал? Борис стоял посреди кухни, в мятой рубашке, серый от усталости. Кофе остывал в чашке, запах жжёного тостера витал в воздухе. За окном октябрь моросил, ветер шуршал листвой по подоконнику. День выдался мерзкий, как и разговор. — Зин, не кричи, — выдохнул он. — У Игоря всё рухнуло. Партнёр свалил с деньгами. Там долги, кредиторы, угрозы. Если не помочь — ему крышка...

Пароле, пароле, пароле. Слова, слова вокруг — лёгкие, как пыль на солнце, и такие же бесполезные. Я всегда была верна словам. Они — мой велосипед, мой хлеб, мой способ зайти туда, где вежливо просят «не шуметь». Слова — как ключи от чужих подъездов: в темноте нащупаешь правильную выемку — и вот уже в квартире тепло, пахнет супом и надеждой, кто-то соврал «проходите», и ты вошла, будто живёшь здесь с рождения. Я начинала аккуратно: выписывала из словаря «лаконичный», чтобы стать лаконичной, и «сдержанный», чтобы сдерживаться...