— Ты нам не ровня, деревенщина! — голос свекрови, Елены Павловны, звучал как хлыст. Она стояла на крыльце своего помпезного особняка, кутаясь в меховую накидку, и брезгливо смотрела на меня сверху вниз. — Чтобы духу твоего здесь не было через пять минут. Охрана проследит. Ноябрьский ветер швырнул мне в лицо горсть мокрого снега. Я стояла у кованых ворот, прижимая к груди трехмесячного Ванюшу. Он спал, ничего не подозревая, завернутый в теплое одеяло, которое я успела схватить в последний момент....

– Костя, прекрати дергать ручку! Она не отвалится, если ты перестанешь виснуть на ней всем весом, – Марина устало переключила передачу, стараясь объехать очередную яму, заполненную мутной осенней жижей. – Это «Тойота» девяностых, а не танк. У неё душа есть, в отличие от некоторых пассажиров. – У неё не душа, а гнилые пороги, Марин. Стыдно к матери подъезжать. Грохочет, как ведро с гайками, – Константин брезгливо отряхнул невидимую пылинку с рукава своего нового пальто. Пальто, кстати, было куплено...