Мы подъезжали к элитному коттеджному поселку «Серебряный бор», когда Игорь в очередной раз нервно поправил галстук и убавил музыку в машине. — Лена, только прошу тебя, — начал он, не глядя на меня. — Не упоминай про свои теплицы. И про то, что ты сама развозишь заказы клиентам, тоже не надо. Мама этого не поймет. Скажи просто: «Руковожу студией дизайна». Звучит солидно. Я грустно усмехнулась, глядя на проплывающие за окном трехметровые заборы. — Игорь, я не стыжусь своей работы. Я выращиваю редкие сорта роз и гортензий...

Антонина Павловна всегда считала, что старость имеет свой собственный, ни с чем не сравнимый запах. Это не запах лекарств или пыли, как думают многие. Это запах тишины, пропитавшей стены, запах старых книг, которые уже никто не читает, и едва уловимый аромат одиночества. Но сегодня в ее просторной трехкомнатной квартире в центре города, в том самом «генеральском» доме с высокими потолками и лепниной, пахло иначе. Пахло дорогими, резкими духами «Шанель», свежей сдобой и напряжением. Лизонька, ее единственная и любимая внучка, порхала по квартире, словно экзотическая птичка...