Можно сколько угодно плеваться от ее нарочитого хамоватого тона в телеэфирах, но читая ее раннюю биографию и воспоминания очевидцев того, как она карабкалась на свой Олимп – проникаешься уважением к этой женщине. Даже не уважением, а смесью восхищения и ужаса: понимаешь, что не стерпела бы и десятую долю насмешек; ни высокомерного Курехина; ни апломб высокомерных коллег; ни мужа, который лупил гантелей; ни годы зависимости от спиртного; ни чужого по менталитету грузинского мужа; ни разлуку с сыном...