Если бы кто‑нибудь утром сказал, что к вечеру моя жизнь треснет пополам, как стакан под кипятком, я бы только вытерла вспотевший лоб тыльной стороной ладони и продолжила мешать кастрюлю. В день свадьбы некогда слушать предсказания. Тем более, если это не твоя свадьба, а той, кого ты двадцать три года называла дочерью. Точнее, пыталась называть. Кухня дышала жаром: духовка пыхтела, из трёх конфорок одновременно шипело и булькало, под потолком клубился пар. За стенкой гремел зал – там надували шарики, сдвигали столы, кто‑то ругался, что скатерть короткая...

Лена осторожно закрыла дверь в спальню, придерживая ручку, чтобы та не щёлкнула. Уже было за полночь, дом спал. В кухне негромко тикали часы, в комнате свекрови время от времени раздавалось негромкое покашливание и тяжёлый вздох — обычный ночной фон в их тесной двухкомнатной квартире. Лена прислонилась спиной к двери и на секунду прикрыла глаза. Ноги гудели после смены, в висках пульсировала тупая боль. День был как всегда: работа в офисе до шести, потом подработка — удалённые тексты до позднего вечера...