Хрусталь звенел так чисто и тонко, что Елене казалось, будто этот звук режет её по натянутым нервам. В огромной столовой загородного особняка Астаховых собрался весь «свет» их небольшого, но богатого круга общения. Люстры, казалось, соревновались в блеске с бриллиантами на шеях дам, а запах дорогих духов смешивался с ароматом запеченной утки под трюфельным соусом. Елена сидела на самом краю стола, словно бедная родственница, которую пустили погреться. Хотя по документам она была здесь такой же хозяйкой — женой единственного сына Астаховых, Игоря...

Последние комья земли с глухим стуком упали на сосновый гроб. Стояла та осенняя, сырая тишина, что бывает только на деревенских кладбищах после похорон. Василий не вытирал слёз. Горячие капли текли по обветренным щекам, впитывались в воротник потрёпанной телогрейки. Односельчане, постояв минуту-другую в почтительном молчании, начали расходиться: кто к машинам на окраине погоста, кто пешком по разбитой дороге к деревне. Похоронили Алевтину Петровну, мать Василия. Семьдесят пять лет — возраст приличный,...