Когда Лариса Долина вышла на сцену фестиваля «Новая волна», публика ожидала привычного блеска. Её имя всегда ассоциировалось с силой, мощью, с тем самым голосом, который не просто поёт, а прожигает до костей. Но вместо привычного триумфа зрители увидели совсем другое. Не праздник, не музыку, не сияние. А вспышку злости. Срыв. Унижение. И это было так разительно, что зал, привыкший к её звёздному величию, замер. Вместо светской улыбки — ярость. Вместо мудрости — резкость. Вместо уважения — холодное уничижение...

Николай Тимофеев Иркутское лето 1982 года. Вечер. Солнце сползает за дома, вместе с ним уходит отупляющий июльский зной. В подступающих сумерках появились летучие мыши, они бесшумно мелькают в воздухе. Перед палатками лагеря набора тихо гудит разношерстный строй абитуриентов. Это мы. Дежурный офицер с сержантом, исполняющим обязанности старшины, проводят вечернюю поверку. Сержант монотонно называет фамилии из журнала, из строя в ответ доносится громкое «Я!» или не менее громкое «Выбыл!» – про тех, кто сегодня завалил экзамены и уехал...