Баба Катя копалась за кустами, пыхтела и ворчала что–то себе под нос. Летели в сторону комья земли, вгрызалась в черную жирную почву старая, проржавевшая у основания черенка лопата, того гляди треснет. От того и чертыхается баба Катя, клянет мужа, Петра Ивановича. — Рук что ли нет? Всё на меня повесил! А сам!.. Мужик в доме, а на кой он мужик, если за инвентарем не следит! Горе мое горькое, силушку где взять? Аккордеон его окаянный прочь! И удочки! И вообще… Ругаться сильно, крепко, по–мужски, Екатерина Федоровна стеснялась...