«Либо ты переписываешь на моего сына квартиру и оплачиваешь свадьбу, либо этой свадьбы вообще не будет», — орала свекровь на росписи. От моего ответа были в шоке все, даже работник ЗАГСа. Марина Селезнёва стояла у окна своей квартиры и смотрела на вечернюю Самару. Огни города мерцали внизу, отражаясь в тёмной воде Волги. Завтра она выйдет замуж. Завтра она наконец-то обретёт настоящую семью. Завтра начнётся новая жизнь, та самая, о которой она мечтала с того страшного дня, когда мамины глаза закрылись навсегда...

Виктор всегда выключал воду, пока намыливал руки. Это был не просто жест — это была религия. Сначала он открывал кран тонкой, почти нитевидной струйкой, смачивал ладони, резко, будто перекрывая кислород, закрывал вентиль, и только потом тянулся к обмылку. Мыло у них в доме никогда не выбрасывали — обмылки Виктор бережно прилеплял к новому куску, создавая уродливые, склизкие «бутерброды», которые Елена ненавидела всей душой. Елена наблюдала за этим ритуалом, стоя в дверях ванной. Тридцать лет брака...