Мне двадцать семь. И знаете, я иногда думаю, что мне гораздо больше. Не из-за морщин на лбу или седины в бороде — ее, к счастью или к несчастью, пока нет. А из-за этого вечного чувства тяжести внутри. Будто таскаю за собой мешок с кирпичами, которые сам же, с особым мазохистским усердием, и напек. И, как бы пафосно это ни звучало, всё, что я в итоге имею, — это просторная, эхообразующая пустота и пара имен, которые уже давно ничего не значат, но по старой памяти всё ещё жгут где-то под ребрами, словно несварение желудка после дешевого шашлыка...

И только пепел знает ,как сгореть до тла