– Ты что, продала фамильное кольцо? – голос у меня дрожал, срывался на визг, которого я сама испугалась. Я смотрела на пустую шкатулку. Синий бархат внутри был примят ровно по форме того самого золотого ободка с рубином, который Витя надел мне на палец тридцать пять лет назад. В комнате пахло корвалолом и жареным луком — этот запах въелся в обои нашей «трешки» так же глубоко, как въедается бедность, когда живешь на одну пенсию и зарплату кассира. Лена стояла у окна, спиной ко мне. Ее плечи под старой растянутой кофтой окаменели...