Перед нами — чернушный гимн русской смерти в духе панка и провинциального рока. Песня «Моя смерть» от Сектора газа — это не траур, а панихида с иронией, пир во время чумы, где смерть — почти подружка. С чёрным галстуком, в перчатках и с конкретными планами на твой труп. Она здесь не метафора. Не фатум. Это реальный персонаж, грубый и навязчивый. Она ложится на грудь, давит, разрешает практиковаться на теле, морозит в морге и заставляет лечь костылями на восток — традиционно, как хоронили в СССР...

ЕВРЕЙСКИЙ «РУССКИЙ МИР» Знаю читательское нетерпение. Читаю отклики на свои первые репортажи из Израиля. Мол, хватит только о евреях. Где арабы в репортажах? Где они - живые, несмотря ни на что? Где запретная арабская правда? Да, тут арабы, рядом. Их 20% Израиля - медитируют в своих магазинчиках. Прогуливаются с детьми. Развозят продукты на мопедах. Они тихи. И смотрят спокойно, внимательно. У меня в гостинице есть «свой» араб. Улыбчивый, по всему видать - хороший парень. А что толку? Вежливая молчаливая тень...