— Опять наша Мила охотится, — шепнула как-то Татьяна, когда они столкнулись у кулера. — Не ведитесь, Руслан. Она после развода всех холостяков обхаживает. А Руслан и не велся. Он все чаще ловил себя на том, что ищет взглядом другую — тихую девушку у окна. Руслан стоял перед зеркалом в туалете департамента, нервно поправляя галстук. Он никак не мог привыкнуть к этому атрибуту офисной жизни — галстук постоянно душил, словно удавка. На прежней работе можно было ходить хоть в футболке, но здесь строго — костюм, рубашка, туфли начищены до блеска...

— Папа, ты что на день рождения-то хочешь? — Да какие подарки, Игорек. Это для молодых праздник, а для пожилых — грусть. Не надо ничего... Я вот после смерти твоей мамы только об одном думаю: скорее бы уже счетчик жизни все мне положенное отщелкал, тогда я бы к ней ушел, — сказал Федор Петрович. — Да ну нельзя же так, папа! Тебе же всего шестьдесят шесть стукнет, а рассуждаешь ты, как столетний старик. Ну подумай, чего твоя душа желает. Федор Петрович на минуту задумался. — А давай подберем памятник мне на могилку...