Иногда в старых советских фильмах появляется лицо, которое невозможно забыть. Не потому что оно идеальное — наоборот, в нём есть что-то тревожащее, будто человек знает чуть больше, чем говорит. Так смотрела в кадре Тамара Логинова — актриса, которой не нужно было произносить длинные монологи, чтобы зритель почувствовал боль, усталость и силу её героинь. В ней всегда было какое-то внутреннее движение, неуловимое, как дрожь воздуха над горячим асфальтом. Она не принадлежала к числу громких имён — без скандалов, без особого культа, без постоянных обложек журналов...

Зоя всегда чувствовала — мать её не любит. Не то чтобы Елизавета Леонидовна когда-то говорила об этом прямо или проявляла холодность нарочито. Никогда не кричала, не упрекала, не говорила чего-то обидного. Всё, как у людей, даже лучше: хорошие вещи, новые игрушки, поездки на море. Готовила всегда вкусно, аккуратно укладывала тетради в ранец, гладила форму, провожала в школу. Но маленькая Зоя уже тогда ощущала непонятную пустоту. Как будто тепло в этих жестах было только имитацией. Как будто мама выполняла свои обязанности по инструкции, не от сердца, а потому что «так надо»...