Лето тысяча восемь сот пятьдесят девятого года выдалось холодным. Хмурое утро моросило мелким дождём. Копыта коней вязли в разбитой колёсами глине. Одежда быстро стала влажной, и озноб пробирался ещё глубже, словно замораживая кости. -«Алкогольные бунты» всё нутро вымотали, ещё теперь и это. Что значит вся деревня сгинула? Насколько правду сказал тот отрок? А вдруг там мор какой? А мы приедем, и заразу подхватим…- размышлял Николай Григорьевич, старший в отряде стражи конной полиции. Он не видел...

Слово «враг» нарисовали углем на ее окне. Грубо, криво, с ненавистью. Анастасия стояла и смотрела на него, сжимая в белом кулаке краюху хлеба, которую из жалости подкинула соседка. Жена врага народа. Это клеймо теперь было выжжено на ней и на ее сыне. За спиной рыдала свекровь, проклиная ее на чем свет стоит. Но Настя уже не слышала. Где-то там, на фронте, гибли ее братья. А здесь, в Сибири, шла своя, тихая война. Война за выживание. И она поняла: чтобы спасти сына, пора самой стать врагом — для всех, кто встанет на ее пути...