— Марин, ты вчера приходила? Тишина в телефоне. Потом виноватый голос, который я знала наизусть за семнадцать лет: — Ну... зашла Колю проведать. Он же с ногой лежит, один дома... — И борщ забрала? Весь? И котлеты? — Леночка, ну что такого... У меня пять ртов! Ты же знаешь, как нам с Димой тяжело! Я стояла у распахнутого холодильника, из которого смотрела на меня пустота. Только банка огурцов на верхней полке и пакет молока. Даже хлеба не осталось. Спина ныла так, что хотелось лечь прямо на кухонный кафель — двенадцатичасовая смена санитаркой выжимает из тебя всё...

первая часть После их ухода Яна долго сидела на полу, прижимая к себе Софью, и тихо плакала. Три месяца — это так мало. Как за такой срок можно кардинально изменить жизнь? Но выбора не было — надо было действовать. После визита сотрудников соцзащиты Яна долго не могла прийти в себя: она механически убирала комнату, перекладывала вещи с места на место, пытаясь занять руки и не думать о том ультиматуме, который ей только что озвучили. Три месяца — срок до смешного короткий для того, чтобы кардинально изменить жизнь, но в то же время казавшийся ей вечностью...