— Ну что ты молчишь, Настя? Я же с тобой разговариваю. Матери идти некуда, ты понимаешь? Совсем некуда. Анастасия медленно повернула кран, заглушая шум воды. Она не обернулась, продолжая смотреть в окно на мокрый асфальт, по которому ветер гонял первые желтые листья. Вечерний двор тонул в сизых сумерках, зажигались редкие фонари. — Я слышу тебя, Олег. Я не глухая. Ее голос был ровным, почти безжизненным. Таким голосом сообщают о задержке поезда или о повышении цен на сахар. Ни капли эмоций, и от этого Олегу стало еще хуже...