Она вошла в оперу на руке у незнакомца, и в этот миг его идеальный мир рассыпался в прах, обнажив руины, которые он сам и возвёл. Два билета на спектакль, заветные бумажки, ради которых он строил из себя ценителя искусства, чуть не выскользнули из онемевших пальцев Артура, когда он увидел чёрный, отполированный до зеркального блеска лимузин, плавно причаливший к сияющему подъезду Гранд-Опера. Воздух этого холодного парижского вечера был густым коктейлем из запахов мокрого асфальта, дорогих духов и предвкушения праздника...

– Ты дома? – коротко поинтересовался Кирилл, позвонив жене во время обеденного перерыва. – Да, – коротко ответила Рита, не отрывая взгляда от экрана. На мониторе в очередной раз страдала героиня мелодрамы – драматичная сцена с слезами, дрожащими губами и прощальными словами. Но Рита даже не могла вспомнить, как зовут эту женщину, хотя смотрела фильм уже во второй раз, если не больше. Последние два месяца слились для неё в один бесконечный серый день. Время потеряло чёткие границы: утро незаметно перетекало в вечер, а вечера растворялись в бессонных ночах...