В 1943 году, когда вся страна от Волги до Днепра превратилась в одно сплошное поле битвы, тридцатилетний сибиряк Марк Гурский решил, что это всё как-нибудь без него. Пока газеты захлебывались сводками с Курской дуги и сотни людей горели в танках, тонули в болотах или вгрызались в мерзлую землю под огнем, Марк смотрел на всё это из своей Новосибирской области и делал выводы. И главный вывод был простой: его личная шкура ему дороже, чем абстрактная победа. Нельзя сказать, чтобы он был каким-то уникальным явлением...

В центре большой гостиной стоял шикарно сервированный стол. Сидевших за этим столом гостей было очень много. И были они весьма разномастные. Какая-то женщина в вычурной кофточке с огромными розами, от которой за версту несло колхозным рынком, постоянно пинала под столом своего мужа. Пьяненький мужичонка внезапно почувствовал себя очень раскрепощенно за столом Владимира Гаранина и начал уминать бутерброды с икрой и запрокидывать в себя одну за другой рюмки коньяка. Но даже не это смущало его пёстро...