Квартира отца пахла яблочными пирогами, старой бумагой и покоем. Этот запах был моим детством, моей точкой отсчета в жизни. Я зашла, как обычно, без звонка, и крикнула: —Пап, я дома! Из кухни донеслось привычное кряхтенье и шум закипающего чайника. Отец появился в дверном проеме, вытирая руки о клетчатый фартук — подарок, который я купила ему на юбилей. —Доченька, как раз вовремя. Самовар уже пошуметь начинает. Он всегда называл электрический чайник самоваром.Это была наша шутка. Я прошла в гостиную,...

Татьяна Ивановна замерла с полотенцем в руках. Вода ещё тихо капала с волос на линолеум, оставляя неровные тёмные круги. Из комнаты доносился хриплый, надломленный от крика голос зятя. — Это моя квартира, я её купил! А ты здесь никто! — кричал он, захлёбываясь злостью. — Никто, слышишь? Дочь молча смотрела в пол. Это молчание резало по сердцу больнее любых слов. Татьяна машинально сжала в руках полотенце так сильно, что суставы побелели. Десять лет. Десять лет она выплачивала ипотеку за эту «трешку», во всём себе отказывая, в старом пальто ходила, чтобы молодые жили в комфорте...