«Горело, казалось, все. Болото и отчекрыженный лес на нем, ярко освещенная огнем жердевая дорога, по которой им предстояло идти в невыносимую геенну, горело само небо, переставшее противиться немыслимому Армагедону. Пахло порохом, кровью и подгоревшим мясом. Ошеломленные, они с ужасом смотрели на клубящееся пламя. Бывалым бойцам, им не доводилось видеть ничего подобного прежде. Они пытались прорваться влево, потом вправо, но всюду встречали их автоматные и пулеметные очереди, И тогда стала возникать неуверенность, затем страх и едва сдерживаемая паническая истерия...

Никакая вина не может быть предана забвению, пока о ней помнит совесть...