Зоя Павловна поджала губы, смерив взглядом скромный букет полевых цветов, который я поставила в вазу. Цветы казались слишком живыми, слишком яркими для этой душной комнаты, пропитанной запахом корвалола и застарелых обид. — Мог бы и на розы потратиться, сынок, — процедила она, обращаясь к моему мужу, Олегу. — А то притащили сорняков, будто у матери не юбилей, а так… день взятия Бастилии. Олег виновато кашлянул. — Мам, это не сорняки, это ромашки. Аня сама собирала… с душой. — С душой, — передразнила свекровь, и её взгляд впился в меня...

— Почему со мной не посоветовался? — верещала мать, — я разве разрешала тебе работу менять? Ты почему своевольничаешь?! — Аааа, это она тебя надоумила, —  нудела свекровь, — это она тебя заставила на вахту ехать! Прекрасно, сынок, поздравляю! Ты теперь самый что ни на есть натуральный подкаблучник! С каких пор ты под дудку жены пляшешь? Тебя работа, на которую я тебя привела, не устроила?! ***  Мы с Димой — как два упрямых коня, запряженные в одну телегу. Тянем лямку, не жалуемся. Да и кому жаловаться? Сын, Мишка, наше солнышко, заставляет забыть обо всех трудностях...