— Ну где его носит? Марина произнесла это в пустоту, обращаясь скорее к своему остывающему латте, чем к кому-либо ещё. Она сидела в кофейне уже двадцать минут. Двадцать минут, вырванных из её расписанного по секундам дня, у обеда с детьми, у собственного спокойствия. Генка никогда не отличался пунктуальностью, но сегодня его опоздание ощущалось особенно остро, как намеренное, едва прикрытое хамство. Она посмотрела на часы, решив дать ему ещё ровно пять минут, а потом просто встать и уйти, оставив его наедине с его вечной необязательностью и чужим временем, которое он не ценил...

Валерия проснулась от звука шагов на кухне. Пять утра. Клавдия уже хозяйничала, гремела посудой, включала чайник. За три месяца совместной жизни эти звуки стали для Леры хуже будильника. Она перевернулась на другой бок, натянула подушку на голову, но сон не возвращался. Странная слабость накатывала волнами уже второй месяц. Сначала Лера списывала на стресс — появление свекрови в их двухкомнатной квартире перевернуло привычный уклад. Но теперь утром еле поднималась с постели, к обеду валилась от усталости, а к вечеру едва держалась на ногах...