Николай Петрович лежал на старом, продавленном диване в гостиной, укрытый поношенным клетчатым пледом. Глаза его были плотно закрыты, дыхание — ровным и глубоким, как у человека, погруженного в безмятежный сон. Но это была лишь маска, тщательно вылепленная годами самоконтроля. Под морщинистыми веками зрачки беспокойно двигались, а сердце в груди стучало гулко и больно, словно старый молот по наковальне. Он не спал. Он слушал. В квартире, пропитанной запахами его одинокой старости — пыльных книг,...

— Где три тысячи?! — Олег швырнул пустой конверт на стол так, что тот соскользнул на пол. Настя замерла у плиты, половник завис над кастрюлей с борщом. Капли красного бульона медленно стекали обратно. — Какие три тысячи? — Не прикидывайся! Утром положил в комод, сейчас пусто! Он подошёл ближе, лицо налилось краснотой. Настя отложила половник и вытерла руки о передник, стараясь не смотреть мужу в глаза. — Может, ты их в другое место... — Я что, маразматик?! Помню отлично: левый ящик, под носками!...