В нашем дворе тишина никогда не бывает полной. Даже ночью слышны лифты, где-то хлопают двери, машет ветками старая берёза, шаркая по штукатурке. Но в тот вечер тишина дышала иначе — отмерялась короткими отрезками, как будто кто-то делил её на порции. Марина вышла на балкон с телефоном, закрыла за собой дверь — аккуратно, чтобы щель осталась на два пальца, — и заговорила. Тонкий, почти детский шёпот, как будто каждое слово она прятала в ладонь и отпускала с опаской. Я сидел на кухне, читал новости на планшете, и ловил себя на том, что считаю паузы между её фразами...

Апрель под Псковом пахнет мокрой землёй и прошлогодней листвой, которую ветер гонит по дворам. В такие дни тишина в деревне особенно звонкая: слышно, как скрипит колодец у соседа и как кошка прыгает с лавки. Лена снова сказала, что поедет к Оле — «картошку будни не ждут». Я кивнул, хотя в груди что-то нехорошо гудело, как трансформатор на столбе. Мы живём на краю деревни, от нашего дома до Полисти — пять минут пешком. Утром свет ложится на огороды полосами, сквозь заборы видно чужие будни: кто-то штопает сетку, кто-то чинит ворота...