– Галя, суп! – крикнул Виктор Петрович из кухни. – Это что за помои? Опять солью экономишь, как в девяностые? Галина Степановна, стоя у раковины, вздрогнула и чуть не уронила тарелку. Она медленно вытерла руки о выцветший кухонный фартук и пошла в кухню, стараясь не шаркать тапками по линолеуму. – Витя, я просто немного недосолила, сейчас... – Не немного, а вообще не посолила! – он с силой отодвинул тарелку, и суп брызнул на клеенчатую скатерть с выцветшими ромашками. – Ты что, совсем уже ни на...

Надежда весь день ходила по квартире в чёрной юбке и в маминых бусах, которые каждый раз давили на шею, как будто это не пластмасса, а гиря. Она к ним тянулась руками, поправляла, снова отпускала и всё время ловила себя на мысль: снять или терпеть. Сын сказал утром: - Мам, оставь, так надо. И ушёл. Он вообще в этот день много чего говорил. Но в голове у неё застряло именно это его короткое "так надо". *** Хоронили Виктора на Троекуровском, как полагается приличному человеку, который всю жизнь честно проработал и никому ничего не должен...