Это началось не с крика, не с хлопнувшей двери и не с найденного в кармане пиджака чужого парфюма. Это началось с квитанции. Обыкновенного листка бумаги, сложенного вчетверо, который выпал из старой книги, которую она не должна была брать в руки. Я стоял на стуле, вытирая пыль с верхней полки своего стеллажа, где хранились мои дорогие сердцу мелочи – сборники по истории, модели кораблей, которые я когда-то клеил с отцом. Марина сидела в кресле у окна, уткнувшись в телефон, и вдруг попросила: «Сереж, подай, пожалуйста, тот томик Пастернака...

Знаете, что самое страшное? Не сама измена. Не то, что твой муж тридцать пять лет целовал тебя на ночь, а потом шёл в другую комнату писать ей. Самое страшное — это момент, когда ты понимаешь: ты способна на такую ледяную ненависть, о которой раньше и не подозревала. Я — Марина Сергеевна. Мне пятьдесят восемь. Всю жизнь проработала библиотекарем в центральной городской, вышла на пенсию два года назад. Живу в Туле, в квартире на проспекте Ленина, где каждый угол помнит наши с Игорем годы: обои, которые клеили в девяносто третьем, паркет, который он сам циклевал, когда сыну было десять...