— Ты снова за свое? — голос сестры Ольги сочился плохо скрытым раздражением. — Дай ты ему хоть поесть спокойно. Дмитрий, мой муж, сидел во главе стола и с вежливой, выверенной улыбкой резал мясо. Нож в его руке двигался слишком ровно, слишком методично. Мой Дима так никогда не делал. Он всегда кромсал стейк нетерпеливыми, рваными движениями, словно боялся, что тот остынет. — Я просто спросила, как прошла встреча с поставщиками, — мой голос прозвучал глухо, словно из-под воды. — Прошла отлично, дорогая, — он поднял на меня глаза...

Если вы хоть раз смотрели военные фильмы о Второй мировой войне, то наверняка замечали: в них немецкий офицер часто предстает с устрашающим шрамом, пересекающим щеку или губу. У многих зрителей это вызывает ощущение голливудского штампа — мол, очередная попытка визуально подчеркнуть «злодейство» персонажа. Однако это вовсе не художественное преувеличение. Достаточно взглянуть на реальные фотографии германских и австрийских военных первой половины XX века — особенно генералов, офицеров и аристократов — и можно заметить: шрамы действительно встречаются очень часто...