— Димочка, ты послушай маму. Ты же не старый еще, здоровый мужчина. Зачем тебе это? Вы же в тупике, дальше только деградация... Фотосток Им было по тридцать пять. Возраст, когда уже не молодые, но еще не старые. Когда карьера, в общем-то, состоялась, ипотека выплачена наполовину, машина в гараже не самая новая, но надежная. Возраст, когда друзья уже вовсю хвастаются оценками своих чад в школе, а в ленте соцсетей пестрят фото с выпускных из детских садов. Ира и Дима за свои 10 лет семейной жизни столько раз слышали извечный вопрос: «А вы когда?», что у них выработался иммунитет...

Ирина стояла посреди гостиной, которую обставляла двадцать лет назад, и чувствовала себя прозрачной. Словно она была не живым человеком, а старой, пыльной занавеской, которую решили снять и выбросить во время генеральной уборки. Виктор, её муж, с которым они съели не пуд, а, наверное, тонну соли, деловито застегивал молнию на дорогом кожаном чемодане. Он не смотрел на неё. Он вообще последние полгода смотрел сквозь неё. — Вить, а как же дача? — тихо спросила Ирина. Вопрос был глупым, неуместным, но она цеплялась за бытовые мелочи, чтобы не сойти с ума от боли...