– И на сколько процентов ты теперь человек? – Брось придуриваться. Мне всего-то вживили бионику размером с пуговицу. Нод показал ноготь большого пальца, грязный, неровно подстриженный, явно больше пуговицы у него на рубашке. В наших разговорах мы то и дело возвращались к обсуждению его новой «дырки» в черепе. Чтобы не смущать меня, Нод снова надел шапку. Весь вечер, как в старые-добрые времена, мы вдвоем зависали на кухне. Компанию нам составляли ящик пива и несколько пакетиков с чипсами. Для бутылок с пивом Нод организовал импровизированный бассейн в ведёрке с ледяной водой...

Хэллион приходил в себя медленно, сначала осознав, что твёрдая тяжесть, прижимающая его голову к подушке, на самом деле — головная боль, потом уловив запах готового мятного чая и какой-то выпечки. Однако, его организм не отреагировал на всё это выделением слюны и урчанием в животе: ситуация была непонятная, незнакомая и довольно болезненная. Впрочем, Хэлл отметил так же, что относительная тишина вокруг успокаивала. Относительная потому, что то и дело до его слуха доносился шорох, как будто чьи-то шаги ворошили августовскую траву, то приближаясь, то удаляясь...