София стояла у большого окна в гостиной, пальцы ее мягко обнимали теплую фарфоровую чашку. За стеклом, словно затянутым легкой дымкой, кружился в медленном, задумчивом танце осенний дождь. Каждая капля, стекающая по гладкой поверхности, была похожа на тихую, затаенную грусть, которую она так долго и так тщательно хранила глубоко внутри, не позволяя ей пролиться наружу и стать частью этого хмурого дня. Ей сейчас было двадцать восемь лет, и каждое утро, начиная с того самого дня, когда ей исполнилось...

— Да ты просто жадная, Таня! — Андрей хлопнул ладонью по столу так, что кружка подпрыгнула и расплескала чай. — Мама больная, ей помощь нужна, а ты нос воротишь! — Жадная? — Татьяна подняла глаза от раковины, где полоскала тарелку. Голос у неё был ровный, но с холодком. — А может, я просто не хочу, чтобы меня за дурочку держали? — Господи, да кто тебя держит за дурочку?! — Андрей вскочил. — Всего-то — прописать человека! На пару месяцев! Чтобы в поликлинику её приняли. — Ага, «всего-то», — Татьяна вытерла руки о полотенце...