Если бы кто‑нибудь утром сказал, что к вечеру моя жизнь треснет пополам, как стакан под кипятком, я бы только вытерла вспотевший лоб тыльной стороной ладони и продолжила мешать кастрюлю. В день свадьбы некогда слушать предсказания. Тем более, если это не твоя свадьба, а той, кого ты двадцать три года называла дочерью. Точнее, пыталась называть. Кухня дышала жаром: духовка пыхтела, из трёх конфорок одновременно шипело и булькало, под потолком клубился пар. За стенкой гремел зал – там надували шарики, сдвигали столы, кто‑то ругался, что скатерть короткая...

– Ольга, ты что, серьёзно? – Сергей замер с кружкой чая в руке, уставившись на жену так, будто она только что объявила о разводе. Его глаза, обычно тёплые и чуть насмешливые, теперь округлились от удивления. Кухня, такая уютная в этот осенний вечер, вдруг показалась ему тесной, как будто стены сдвинулись ближе. Ольга стояла у плиты, вытирая руки о кухонное полотенце. Её движения были размеренными, но внутри всё кипело. Она давно репетировала этот разговор в голове, но сказать вслух оказалось тяжелее, чем думалось...