— Звонили из «Олимпа», — произнесла Мария ровным, лишенным интонаций голосом, глядя, как муж обильно поливает пельмени майонезом. — Спрашивали, подтверждаю ли я передачу прав на карту новому владельцу. Какому-то Артему Свиридову. Игорь замер с вилкой у рта. Капля майонеза сорвалась и шлепнулась обратно в тарелку, но он этого даже не заметил. Его глаза, только что бегавшие по экрану смартфона, где в прямом эфире мелькали футболисты в зеленых майках, теперь уставились в одну точку на скатерти. Пауза затягивалась, становясь вязкой и неприятной, как остывший жир...

— Опять гречка сухая. В горле застревает, хоть бы подливы какой плеснула. Или масла не жалела, — буркнул Виктор, ковыряя вилкой в тарелке. Звук металла о фаянс был противным, скрежещущим, словно кто-то водил гвоздем по стеклу. Татьяна не обернулась. Она стояла у раковины, глядя в темное окно. Четыре часа дня, а на улице уже хоть глаз выколи. Ноябрьская темень давила на стекла, пытаясь просочиться на кухню. На подоконнике в горшке доживала свой век герань — сухие листья скрутились в трубочки, но выбросить рука не поднималась...