Ответ на этот вопрос может показаться парадоксальным, но — и да, и нет. Во-первых, сама по себе интрига с созданием самозванца, выдававшего себя за царевича Дмитрия Ивановича, удельного князя Угличского (трагического погибшего при неясных обстоятельствах в мае 1591 года), началась, как показал, к примеру, отечественный историк Р.Г. Скрынников в своей работе «Три Лжедмитрия», отнюдь не в Речи Посполитой, а в самой же России — в этой связи он цитирует слова В.О. Ключевского о самозванце, что тот «был только испечен в польской печке, а заквашен в Москве»...

Лжедмитрий I, Федор и Ксения Годуновы, патриарх Игнатий, Марина Мнишек – эти имена первыми приходят на ум, когда мы вспоминаем о тяжелейшем для Российского государства периоде Смуты, когда трон буквально шатался под натиском самозванцев, народ бедствовал, а главы соседних государств присматривались к российским территориям, размышляя, нет ли возможности несколько увеличить количество своих земель за счет не имеющей возможности сопротивляться, раздираемой внутренними противоречиями Руси. ЛЖЕДМИТРИЙ...